PokerMoscow

Покерный Лос-Анджелес. Опыт погружения. Часть 5, именинная)

Сегодня в честь дня рождения моего прекрасного друга Сереги Никифорова, я забегу немного вперед в рассказе о своем пребывании в Америке. Точнее я забегу в самый конец повествования. Это, помимо прочего, удобно — если мне наскучит вспоминать эту историю, я могу с чистой совестью ее бросить, так как конец уже будет написан).
Итак, я прожила в Лос Анджелесе уже больше, чем 2 с половиной месяца, начиналось лето и из заснеженной Москвы пришли вести: «Мы вылетаем, встречай!»
Надо сказать, что я к тому моменту соскучилась по своим боевым товарищам. Для меня покерные «командировки» неразрывно связаны с постояным общением с напарниками, в основном, собствено, с Серегой или с Ромой. У меня сформировалось что-то вроде дурной привычки — если я постоянно играю и это не Москва, значит где-то поблизости бродит кто-то из этих двоих или, частенько, оба.
На тот момент я уже была практически уверена, что ВСОПовские турниры играть не буду. Но, во-первых, я хотела пообщаться с друзьями, а во-вторых, раз уж я подобралась так близко, надо же было мне хоть одним глазком взглянуть на Вегас! Поэтому я договорилась со своим парнем (он прилетел в ЛА после того, как мой Напарник отправился в Москву зализывать покерные раны, примерно через месяц игры), что съезжу посмотреть, а там уж решим, переезжать в Вегас в ближайшее время, или оставаться в ЛА. И мы отправились встречать Рому с Серегой в пункт проката автомобилей при аэропорте.
Чаще всего, конечно, мы с ребятами разговариваем на всякие серьезные философские темы или дискутируем о судьбах Родины. Еще они иногда обсуждают покерные раздачи — я в этой нудятине обычно не учавствую. Но в перерывах между тем и этим наше общение протекает обычно в этаком злорадно-циничном ключе, когда все промахи, а зачастую вообще все поступки любимого друга становятся точильным камнем для остроумия, а впоследствии, зачастую, превращаются в анекдот (иногда вы их потом читаете на сайте)). Когда мы долго не видимся, я здорово по этому скучаю. То, что сегодня позлорадствовать мне будет над чем, я знала наверняка! Потому что я-то уже совершила к тому моменту 13-ти часовой перелет, и знала с какими круглыми глазами Шапошников сейчас вылезет из автобуса, и с какими трясущимися руками полезет за сигаретой).
Они появились в дверях шаттла и как заводные болванчики, не глядя по сторонам, двинулись внутрь здания прокатной конторы. Выглядели они как положено — бледные, невыспавшиеся и офигевшие. Я решила не бросаться пока к ним на шею, а подождать, смогут ли они узнать меня посте столь долгого расставания). Поэтому мы тоже зашли внутрь и присели на скамеечку в ожидании. Эти двое пытались получить машину.
Пока мы наблюдаем и ждем — небольшое лирическое отступление. У Ромы Шапошникова есть одна особенность характера. Он в глубине души абсолютно убежден, что все, что не сделает он сам, будет сделано плохо или так и останется несделанным. Еще он слегка социопат — он не то чтобы не любит людей, но очень предпочитает, чтобы они находились от него на приличном расстоянии, пока не будут им, «вдумчивым криптозоологом», классифицированы как неопасные и достойные внимания экземпляры. Особенно это касается особей из подкласса ресепшионистов и прочих менеджеров, за что-либо ответственных. Например за прокат автомобилей. Поэтому, всегда, когда у него есть такая возможность, он бросает на амбразуру общения вместо себя кого-нибудь, кто находится рядом с ним, но при этом всегда непоколебимо убежден, что этот кто-то обязательно сделает все не так. Соответствующее выражение легкой тревоги с налетом критичности, типа «ну я так и знал…», сохраняется на его лице на протяжении всей процедуры «контакта». Сереге, как старому товарищу и зарекомендовавшему себя «контактеру», он доверяет больше, чем другим, но тревога все равно его не покидает.Со своего места я наслаждалась зрелищем, походившим на ритуальный танец. Ники, сохраняя присущее ему абсолютное непробиваемое спокойствие, двигался строго по прямой медленно перемещаясь в очереди по направлению к стойке ресепшн. Рома двигался вокруг него по эллипсоидной траектории, то приближаясь, чтобы заглянуть в документы у Сереги в руке или спросить его о чем-то умном, то удаляясь в какую-нибудь сторону с выражением метафизической усталости на лице. Они были прекрасны, мои любимые друзья!
Наконец им все удалось и они двинулись к выходу. Я поднялась им навстречу, была узнана, обошлось без объятий, но встреча была теплой. Серега отправился получать машину.
Пока мы ждали его, Рома поинтересовался у меня, знаю ли я как ехать в Вегас. Я, в свою очередь, поинтересовалась у него, почему его это интересует. Он сказал, что у них в машине нет навигатора.
В рамках беседы, достойной пера Джерома К. Джерома, как и большинство наших бесед, мы выяснили: — Машину им заказывала Алена, которая большой молодец, но отсутствие навигатора — определенно упущение — Никаких девайсов, способных навигатор заменить, у них нет — Эти двое до настоящей минуты были убеждены, что непосредственно от пункта проката и до казино Рио тут везде стоят указатели типа «в Вегас туда»
Для тех, кто не был в Лос Анджелесе: система дорог внутри города здесь на первый, и на второй, и на третий взгляд кажется абсолютно хаотической. Когда к ней привыкаешь и понимаешь ее странную внутреннюю логику, все становится предельно понятно и замечательно, но в первый раз, особенно после полусуточного перелета, сориентироваться в этом городе почти невозможно. Серега с Ромой не слишком это оценили, но я-то знаю — там на стоянке шаттлов я была доброй феей, посланной, чтобы спасти их). Я быстренько выучила карту выезда из города в нашем айпаде. Нам надо было сменить 4 или 5 шоссе, и я внутренне ужаснулась, что было бы с моими друзьями, если бы я решила с ними не ехать!
Подкатил Серега на красном… чём-то. Мы немного поупражнялись по этому поводу в остроумии, погрузились и тронулись в путь.
О том, что у ребят была возможность в полноте оценить лосанджелесский трафик, Рома уже писал. Выезд из города занял у нас по-моему чуть ли не больше времени, чем вся остальная дорога до Вегаса. Это звучало примерно так: — «Серега, не пропусти указатель на 68е шоссе!» — «Мы в пробке, здесь нельзя ничего пропустить. 68е — оно до Вегаса?» — «Нет, с него надо свернуть на 129е» — «Ну конечно же, каак я мог подумать! А оно уже до Вегаса?» — «Нет, с него на 25е. А если ты пропустишь выезд, мы вообще никуда не доедем!» — «Ну как же, как же, это же так логично — со 129го на 25е! Оно-то хоть до Вегаса?» — «Нет. Потом на 15е. Оно до Вегаса» — «О Боже!!!!!№;%%»(это уже Рома)
Так с шутками-прибаутками мы выехали из ЛА и преодолели пустыню, по пути, пардон, пописав на придорожные кактусы (свернули вместо заправки к какому-то деревенскому салуну, постеснялись зайти внутрь, а терпеть у них сил, видите ли, не было, варвары)). Вегас встретил нас удушающей ночной жарой, с первой минуты пребывания полностью утвердив меня в желании не участвовать в чемпионате. Мы посетовали, что нечего выпить и разбрелись по комнатам, точнее эти животноводы разбрелись, а я осталась в гостиной на диване. Место для ночлега меня полностью устраивало, за исключением одной детали — кондиционер, а точнее центральный климатизатор, так кажется это чудовище называется, тоже обосновался в гостиной. И то, что Рома в своем варианте этой истории назвал «приятным урчанием», на самом деле было похоже на жужжание шмеля-переростка из какого-нибудь фильма ужасов. Особенно страшен был его рык в момент включения после перерыва в работе (он выключался периодически, видимо электроэнергию экономил, лапочка).
Уже совсем под утро, я резко проснулась от ощущения, что что-то не так, какие-то энергетические возмущения сгустились в воздухе. Я открыла один глаз и увидела Рому. Он стоял рядом с диваном и печально смотрел вдаль через балконную дверь. Вид у него был нерешительный, словно он очень хочет разбудить меня, но никак не может найти для этого уважительной причины. Причем, по ощущениям, стоял он там уже давно.
«Ты чего?» — сказала я. Он вздрогнул, перевел на меня взгляд и ответил неясно: «Ты только ничего не подумай. У меня там Серега».Вот вы бы что подумали, после такого ответа? Во-первых, где «там» спросонья не слишком понятно. Во-вторых, почему меня, старого друга и боевого товарища, наблюдавшего эту парочку в тысяче разных ситуаций, просят ничего не подумать, да еще в такую рань? Многообещающее начало дня, подумала я, открыла второй глаз и приготовилась слушать. Тут из роминой комнаты, стыдливо потупившись, показался Серега, обернутый простыней. По поводу «там» это все прояснило, а вот по второму пункту вопросов стало еще больше.
Я устроилась поудобнее и два небритых покерпро в неглиже начали наперебой рассказывать мне о своих ночных приключениях. Да простят мне мой французский — давно я так не уссывалась! Я представляла себя поочередно на месте обоих персонажей и ржала так, что стекла звенели! Вот Серега, посреди сна проваливающийся внутрь огромной двуспальной кровати и обнаруживающий себя там, проснувшись от удара. Нифига не понимая спросонья, он кое-как вылезает наружу из этой конструкции и тихонько, чтобы не разбудить меня, крадется через гостиную к Ромику в комнату. Не решаясь просто залезть к нему в кровать, но и не желая шуметь, он пытается разбудить его взглядом. Умора!Теперь Шапа. Он очень чутко спит, поэтому разбудить взглядом его не сложно. Он открывает глаза и видит Серегу, со словами «Можно я с тобой посплю» залезающего в его не до такой степени двуспальную кровать. Происходящее настолько нелепо, что он не может даже возразить, а только безропотно спрашивает первое, что приходит в голову: «Почему?» «Потому что у меня кровать сломалась,» — произносит Серега и отворачивается к стенке, порождая новые вопросы вместо ответов. И оба они засыпают.
Вдоволь насмеявшись, я поделилась с друзьями двумя соображениями. Во-первых, нам придется рассказать кому-то про сломанную кровать, потому что надо, чтобы ее починили. А ни одна живая душа не поверит той истории, которую они сейчас мне рассказали, и наша репутация будет навеки испорчена невесть какими предположениями о том, что мы все делали ночью. Причем они-то спали в одной кровати (допустим я вам верю!), а я-то ни за что, ни про что попадаю под раздачу! Отсюда следует мое «во-вторых»: они просто обязаны сегодня же пожениться, чтобы снять с меня всякие подозрения! Я даже обещала все организовать.
Они ушли в ромину комнату и долго совещались. Вернувшись, они твердо сказали, что не могут этого сделать по ряду, на мой взгляд, малозначительных причин. Но если я хочу ретироваться, чтобы не присутствовать при убийстве моей репутации, они все поймут и готовы помочь мне собраться, вот только штаны наденут.
Так бесславно закончилась моя поездка в Вегас, через час я уже бежала по Стрипу в сторону автобусной остановки (никогда-никогда-никогда этого не делайте, как выяснилось это почти самоубийство — бегать по 55-ти градусной жаре).
А мои друзья починили кровать и совершили еще немало подвигов тем прекрасным летом. Тут и сказочке конец.
С днем рождения, Серега!

Покерный Лос-Анджелес. Опыт погружения. Часть 6, заключительная
Екатерина Римская-Корсакова   Итак, между началом и концом моей американской эпопеи происходило следующее.   Даунстрик. Сначала я выигрывала, по итогам первых двух недель ожидание было порядка 12ББ в час, что не могло не радовать. А потом словно отрубило. Ничего необычного, просто ты перестаешь выигрывать коинфлипы. Когда ты младше и когда ты старше. И вообще всегда. Сначала ты спокоен, ты же в курсе, что это просто дисперсия. А через недельку, когда день за днем ты уходишь из казино минус 2–3 бай-ина, и приходит время оплачивать отель — ты начинаешь чувствовать раздражение. Еще через неделю — панику. Особенно если рядом с тобой постоянно еще один такой же невезучий и вы дружно катитесь в минус. И все вокруг вас пропитывается эмоциональным напряжением. А потом, когда этот невезучий говорит тебе, что сыт по горло этим гребаным офф-лайном и, поменяв билет, улетает обратно в Москву, и оставляет тебя одну в маленьком отеле на окраине Лос Анджелеса — к тебе приходит Тильт.     Тильт. Момент его прибытия я, честно говоря, просмотрела. Но когда еще через неделю я поймала себя на том, что я пребываю попеременно то в апатичном, то в истерическом состоянии, а отношение к игре у меня определенно вышло за рамки здорового, я поняла, что дело уже не в дисперсии. То есть удача по прежнему не поворачивалась ко мне лицом, но все уже было не так страшно. Теперь я по большей части сама топила себя в неправильных решениях, принятых под воздействием накопленных эмоций. И топила катастрофически быстро.     Тэндлер. Я, до описываемого момента, никогда не была профессионалом в покере, я имею в виду профессионалом в своем понимании. Я ленилась учиться и по большому счету выезжала только за счет общей одаренности. Я очень мало работала. Я совсем мало читала покерной литературы. Поэтому мне пришлось позвонить на тот момент уже ех-Напарнику в Москву и уточнить, как зовут того чувака, который написал ту книгу про тильт, о которой он мне говорил. Потому что старые методы очевидно не работали, надо было пробовать что-то другое.   Вот что я вам скажу. Если вы не читали книжку Джереда Тэндлера «Игры разума» — не читайте ее. Потомы что это не художественная литература, а книга-тренер, если можно так сказать. Ее бессмысленно читать, на мой взгляд, по ней надо сразу начинать работать. Во всяком случае я сделала именно это, благо навык формальной самодисциплины у меня имеется. Я оставила мечты о немедленном крупном отыгрыше, завела игровой дневник и погрузилась в ежедневную нудную работу по осознанию и приведению в порядок своих игровых привычек, представлений и навыков. Джеред, спасибо тебе — ты меня спас!     Результат. В течение последующего месяца я пристрастилась к ежедневной работе над игрой. И как всегда бывает, когда мы заменяем дурные привычки хорошими — покер стал приносить мне небывалое удовольствие. Серьезно, ничего похожего на то, что было раньше. К концу месяца я вышла в ноль по результату (на тот момент это было реальным достижением) и ликвидировала пару настолько старинных ликов в своей игре, что они казались мне просто неотъемлемой частью моей натуры. Я была очень довольна. Было уже начало июня, и я решила взять отпуск, чтобы подготовиться морально и физически к Вегасу.     И вот тогда-то это и случилось.   Я стала размышлять о турнирах, о покере вообще. О том, как интересно мне было играть в последнее время. О том, что если играть здесь в ЛА по 5 часов в день 5 дней в неделю, можно без роскоши, конечно, но нормально жить. Потом я поймала себя на том, что высчитываю, а сколько же дней минимально я смогу тут играть, чтобы достаточно зарабатывать на жизнь. Это меня насторожило. Когда я осознала эти свои размышления, я вдруг поняла, что рассматриваю игру для заработка как трату своего времени, которую я мучительно пытаюсь сократить. Причем пытаюсь на протяжении всей карьеры! Это было так на поверхности, но в то же время — очень неожиданно.   И тогда я подумала, что вот когда я например пишу тексты по 5 часов в день, я все это время остаюсь в полноте собой, все той же Катей, которая любит путешествовать, читать, пить вино и танцевать где ни попадя. А когда я играю в покер — это как бы не совсем я. Это некая специальная Катя, которой мне приходится становиться на 5 часов в день с некой целью. Собственно говоря, исключительно с финансовой. То есть мне — если выражаться проще — приходится «ходить на работу». Делать не то, что для меня желанно в данный момент времени. И это не так уж страшно, если подумать, ведь очень многим людям в мире, может большинству, приходится делать то же самое. Но ведь суть-то в том, что выбирая покер в качестве профессии, я как раз намеревалась избежать этой участи большинства, и сделать так, чтобы моя работа была частью моего я. Чтобы как сейчас, когда я пишу этот текст, хоть он и дается мне сегодня с трудом, у меня не было ощущения, что я «трачу свое время». Я видела и вижу сейчас, как прекрасно получается это у моих любимых покерных друзей — они с радостью идут на игру, они ее ищут. А я — лично и только я, это сейчас не агитация — когда-то давно ошиблась с выбором. А теперь я исправила эту ошибку.     Вот такой вот ответ на вопрос «Почему же ты все таки бросила покер». Парадоксально, но факт — я сделала это тогда, когда начала на самом деле получать удовольствие от игры. Но в сущности, парадокса никакого нет. Да, мне таки нравится играть, но — мне нравится играть непрофессионально! Это не значит играть плохо или принимать решения по чуйке, просто я хочу садиться за стол только тогда, когда мне этого действительно захочется, а не по необходимости наигрывать часы.  И когда у меня будут появляться лишние деньги — я с радостью принесу их в какой-нибудь приятный покерный клуб. Не факт конечно, что я их там проиграю, но я безусловно буду к этому готова, потому что это не будет иметь принципиального значения.     Живите с удовольствием. Будте собой. Играйте в покер.

Негреану и Паркинсон. Беседа в пабе. Часть 2
Продолжаем подслушивать беседу Даниэля Негреану и Падрейга Паркинсона в неформальной обстановке в ирландском пабе… С первой частью можно ознакомиться здесь.
 
PokerPlayer: — Чему еще научил вас покер?
 
Падрейг Паркинсон: — Играя в покер, я лучше смог разобраться в самом себе и в людях, меня окружающих. Недавно я участвовал в одном благотворительном мероприятии под названием «Покер для бездомных» здесь, в Дублине. Увиденное там заставило меня больше ценить то, как мне все-таки повезло в жизни. Я очень рад, что могу вернуть часть этой удачи тем людям, которым повезло гораздо меньше. В покере очень много отличных парней, поверьте. Все и повсюду говорят, что в покере собрались одни кретины и мерзавцы, но это не так. Мы очень даже ничего, вы только дайте нам шанс. Возможно, это игра настроила меня на такой милосердный лад. Если бы у меня было столько денег, как у Даниэля, я бы бросил игру на фиг и пошел работать в благотворительную столовую. А он вот ни хрена этого не делает! (смеется)
 
Даниэль Негреану: — Эй, потише, я работал в благотворительной столовой! А чему игра научила меня, так это меньше внимания уделять себе и стараться лучше понять других людей — их поступки и мотивацию. Когда люди проигрывают в покер, они полностью раскрываются, тут ничего не утаишь. Наблюдая за их поведением, становится понятно, как они справляются со стрессовыми ситуациями в жизни.
 
Даниэль Негреану?
 
Падрейг Паркинсон: — В какой-то степени свобода игроков в покер позволяет им развивать в себе новые личностные качества. Они не думают о том, что скажет их босс, и какие проблемы у них начнутся после этого. Жизнь Даниэля — прямое тому доказательство — он говорит все, что думает. Я тоже, но никто нас не слушает.
 
Даниэль Негреану: — Полагаю, руководству Pokerstars очень часто не нравится то, что я говорю, но, по крайней мере, люди уверены, что я говорю лишь то, что на самом деле чувствую. Честность — одна из черт, которой я очень горжусь. Если после смерти на вашей надгробной плите будет написано, что его любили все, с кем он был знаком, вероятно, в жизни вы что-то сделали не так.
 
PokerPlayer: — А что по поводу взлетов и падений? Лучшие моменты в вашей жизни тоже связаны с игрой в покер?
 
Падрейг Паркинсон: — Я не знаю… У меня не было взлетов.:)
 
Даниэль Негреану: — Взлеты и падения в моей жизни никогда не были связаны с покером. В жизни есть гораздо более интересные вещи помимо карт. Обычно мои взлеты и падения связаны с отношениями с противоположным полом. Апстрик — это когда твоя жизнь абсолютно сбалансирована, ты чувствуешь себя здоровым и счастливым, и все у тебя в порядке.
 
Падрейг Паркинсон: — Я люблю покер, на протяжении долгих лет игра вошла в привычку, но не более. Я отношусь к ней, как к возможности делать в жизни то, что мне хочется. Если в конце своих дней ты будешь вспоминать свои взлеты и падения и ассоциировать их с тем, сколько раз ты попал в деньги в мейне Мировой серии, значит, братишка, ты упустил что-то важное…
 
PokerPlayer: — Как вы относитесь к мнениям тех, кто до сих пор воротит нос от покера и смотрит на него свысока?
 
Даниэль Негреану: — Подумайте только, сколько денег перевел покер на благотворительность — эта сумма не сравнится ни с одной другой деятельностью. Игроки в покер способны сопереживать тем, кто находится на обочине жизни. Мы испытывали подобное и понимаем, что нам просто повезло чуть больше — это позволяет игрокам спокойно жертвовать деньги на благотворительность или накормить человека с улицы.
 
В любом сообществе есть свои крысы. Но если, допустим, я бы заключал деловое соглашение с каким-нибудь бизнесменом, и сделка была бы оформлена лишь на словах, я бы ему не доверял. С другой стороны, если бы я дал тысячу долларов Падрейгу, мне бы не потребовались от него никакие расписки.
 
Падрейг Паркинсон: — Тогда давай две! (смеется)
 
Даниэль Негреану: — Как-то в Белладжио я видел, что один игрок дал другому $30,000 наличными. Кто-то его спросил: «А ты хоть знаешь, как его зовут?». «Ну да, это… эммм.. какой-то Алекс, он вроде в стад играет», — ответил тот. Ни фамилии, ни номера телефона, ни адреса, ничего! в обычном мире такого не встретишь. Но в покере твое слово — это твоя кредитная карта.
 
PokerPlayer: — Что вы сделали со своим первым крупным выигрышем?
 
Падрейг Паркинсон: — Половину я пропил, половину — промотал.
 
Даниэль Негреану: — Мой первый крупный выигрыш ушел за четыре месяца. Кому-то подарил деньги, кому-то занял, и еще много проиграл в покер. Там было тысяч 120, мне осталось в итоге тысяч 20, промотать их было не так сложно.
 
Падрейг Паркинсон: — Мне кажется, что фразу «как нажито, так и прожито» придумал игрок в покер.
 
Даниэль Негреану: — Молодые игроки сейчас подумают, что нас можно только пожалеть, но с годами понимаешь, что жизнь вертится не только вокруг суммы на твоем банковском счете.
 
Падрейг Паркинсон: — Люди упускают из виду нечто очень важное. Как уже сказал Даниэль, в покере не осталось места романтике. Все эти молодые ребята хотят лишь разбогатеть. А нам в свое время нужны были деньги, чтобы их проиграть.
 
Падрейг Паркинсон
 
Даниэль Негреану: — Дойл Брансон однажды сказал, что мы все чокнутые гэмблеры, и все, что нам нужно, это кого-нибудь во что-нибудь обыгрывать (смеется).
 
PokerPlayer: — Как вы лично справляетесь со славой и вниманием к вам со стороны журналистов?
 
Падрейг Паркинсон: — С чем?!
 
Даниэль Негреану: — Моими лучшими друзьями по-прежнему являются люди, с которыми я познакомился, когда мне было семнадцать. И они, кстати, по-прежнему считают меня идиотом. Я не тусуюсь со всеми этими знаменитостями. Пару раз было дело, но я быстро понял, что они все какие-то тупые. Я не понимаю всего этого фетиша. Есть люди, которых я очень уважаю и почитаю, но вся эта история со славой и известностью не для меня. Я понимаю и принимаю то, что многие меня знают, но я не позволяю этому факту как-то на меня влиять.
 
PokerPlayer: — У вас наверняка есть много советов молодым игрокам. А какой самый ценный совет вы сами получили в свое время?
 
Даниэль Негреану: — Лучший совет мне дала моя бывшая жена. Она ничего не смыслила в покере, но когда я приходил домой, она мне все время повторяла: «Не делай глупостей». Для меня это было в новинку. И сейчас, когда меня подмывает в игре сделать какой-нибудь глупый колл, я повторяю про себя: «Дэн, не делай глупостей»…
 
Падрейг Паркинсон: — …а я бы все равно заколлировал! Я слишком любопытен… (смеется)
 
PokerPlayer: — Кто, помимо бывших жен, оказал на вашу жизнь самое большое влияние?
 
Падрейг Паркинсон: — Папа Римский.
 
Даниэль Негреану: — Мои родители. Они сильно повлияли на мою жизнь. Помню, когда я был подростком, им не нравилось, что я играю в игры, а не зарабатываю деньги. Но однажды, когда я купил своей маме большой дом, она сказала, что обожает покер.
Падрейг Паркинсон: — Помню, однажды легендарная Колетт Доэрти (игрок в покер из Ирландии) отвела меня в сторонку и сказала: «Я знаю, что ждет тебя в будущем. Сначала ты почувствуешь, что весь мир брошен к твоим ногам, а потом прое#ешь все на свете». Так и вышло! (смеется)
  Автор — Кейр Маккей (Keir Mackay)
Перевод и обработка материала — Александр «alexoxol» Гинько

Негреану и Паркинсон. Беседа в пабе. Часть 2
Продолжаем подслушивать беседу Даниэля Негреану и Падрейга Паркинсона в неформальной обстановке в ирландском пабе… С первой частью можно ознакомиться здесь.
 
PokerPlayer: — Чему еще научил вас покер?
 
Падрейг Паркинсон: — Играя в покер, я лучше смог разобраться в самом себе и в людях, меня окружающих. Недавно я участвовал в одном благотворительном мероприятии под названием «Покер для бездомных» здесь, в Дублине. Увиденное там заставило меня больше ценить то, как мне все-таки повезло в жизни. Я очень рад, что могу вернуть часть этой удачи тем людям, которым повезло гораздо меньше. В покере очень много отличных парней, поверьте. Все и повсюду говорят, что в покере собрались одни кретины и мерзавцы, но это не так. Мы очень даже ничего, вы только дайте нам шанс. Возможно, это игра настроила меня на такой милосердный лад. Если бы у меня было столько денег, как у Даниэля, я бы бросил игру на фиг и пошел работать в благотворительную столовую. А он вот ни хрена этого не делает! (смеется)
 
Даниэль Негреану: — Эй, потише, я работал в благотворительной столовой! А чему игра научила меня, так это меньше внимания уделять себе и стараться лучше понять других людей — их поступки и мотивацию. Когда люди проигрывают в покер, они полностью раскрываются, тут ничего не утаишь. Наблюдая за их поведением, становится понятно, как они справляются со стрессовыми ситуациями в жизни.
 
Даниэль Негреану?
 
Падрейг Паркинсон: — В какой-то степени свобода игроков в покер позволяет им развивать в себе новые личностные качества. Они не думают о том, что скажет их босс, и какие проблемы у них начнутся после этого. Жизнь Даниэля — прямое тому доказательство — он говорит все, что думает. Я тоже, но никто нас не слушает.
 
Даниэль Негреану: — Полагаю, руководству Pokerstars очень часто не нравится то, что я говорю, но, по крайней мере, люди уверены, что я говорю лишь то, что на самом деле чувствую. Честность — одна из черт, которой я очень горжусь. Если после смерти на вашей надгробной плите будет написано, что его любили все, с кем он был знаком, вероятно, в жизни вы что-то сделали не так.
 
PokerPlayer: — А что по поводу взлетов и падений? Лучшие моменты в вашей жизни тоже связаны с игрой в покер?
 
Падрейг Паркинсон: — Я не знаю… У меня не было взлетов.:)
 
Даниэль Негреану: — Взлеты и падения в моей жизни никогда не были связаны с покером. В жизни есть гораздо более интересные вещи помимо карт. Обычно мои взлеты и падения связаны с отношениями с противоположным полом. Апстрик — это когда твоя жизнь абсолютно сбалансирована, ты чувствуешь себя здоровым и счастливым, и все у тебя в порядке.
 
Падрейг Паркинсон: — Я люблю покер, на протяжении долгих лет игра вошла в привычку, но не более. Я отношусь к ней, как к возможности делать в жизни то, что мне хочется. Если в конце своих дней ты будешь вспоминать свои взлеты и падения и ассоциировать их с тем, сколько раз ты попал в деньги в мейне Мировой серии, значит, братишка, ты упустил что-то важное…
 
PokerPlayer: — Как вы относитесь к мнениям тех, кто до сих пор воротит нос от покера и смотрит на него свысока?
 
Даниэль Негреану: — Подумайте только, сколько денег перевел покер на благотворительность — эта сумма не сравнится ни с одной другой деятельностью. Игроки в покер способны сопереживать тем, кто находится на обочине жизни. Мы испытывали подобное и понимаем, что нам просто повезло чуть больше — это позволяет игрокам спокойно жертвовать деньги на благотворительность или накормить человека с улицы.
 
В любом сообществе есть свои крысы. Но если, допустим, я бы заключал деловое соглашение с каким-нибудь бизнесменом, и сделка была бы оформлена лишь на словах, я бы ему не доверял. С другой стороны, если бы я дал тысячу долларов Падрейгу, мне бы не потребовались от него никакие расписки.
 
Падрейг Паркинсон: — Тогда давай две! (смеется)
 
Даниэль Негреану: — Как-то в Белладжио я видел, что один игрок дал другому $30,000 наличными. Кто-то его спросил: «А ты хоть знаешь, как его зовут?». «Ну да, это… эммм.. какой-то Алекс, он вроде в стад играет», — ответил тот. Ни фамилии, ни номера телефона, ни адреса, ничего! в обычном мире такого не встретишь. Но в покере твое слово — это твоя кредитная карта.
 
PokerPlayer: — Что вы сделали со своим первым крупным выигрышем?
 
Падрейг Паркинсон: — Половину я пропил, половину — промотал.
 
Даниэль Негреану: — Мой первый крупный выигрыш ушел за четыре месяца. Кому-то подарил деньги, кому-то занял, и еще много проиграл в покер. Там было тысяч 120, мне осталось в итоге тысяч 20, промотать их было не так сложно.
 
Падрейг Паркинсон: — Мне кажется, что фразу «как нажито, так и прожито» придумал игрок в покер.
 
Даниэль Негреану: — Молодые игроки сейчас подумают, что нас можно только пожалеть, но с годами понимаешь, что жизнь вертится не только вокруг суммы на твоем банковском счете.
 
Падрейг Паркинсон: — Люди упускают из виду нечто очень важное. Как уже сказал Даниэль, в покере не осталось места романтике. Все эти молодые ребята хотят лишь разбогатеть. А нам в свое время нужны были деньги, чтобы их проиграть.
 
Падрейг Паркинсон
 
Даниэль Негреану: — Дойл Брансон однажды сказал, что мы все чокнутые гэмблеры, и все, что нам нужно, это кого-нибудь во что-нибудь обыгрывать (смеется).
 
PokerPlayer: — Как вы лично справляетесь со славой и вниманием к вам со стороны журналистов?
 
Падрейг Паркинсон: — С чем?!
 
Даниэль Негреану: — Моими лучшими друзьями по-прежнему являются люди, с которыми я познакомился, когда мне было семнадцать. И они, кстати, по-прежнему считают меня идиотом. Я не тусуюсь со всеми этими знаменитостями. Пару раз было дело, но я быстро понял, что они все какие-то тупые. Я не понимаю всего этого фетиша. Есть люди, которых я очень уважаю и почитаю, но вся эта история со славой и известностью не для меня. Я понимаю и принимаю то, что многие меня знают, но я не позволяю этому факту как-то на меня влиять.
 
PokerPlayer: — У вас наверняка есть много советов молодым игрокам. А какой самый ценный совет вы сами получили в свое время?
 
Даниэль Негреану: — Лучший совет мне дала моя бывшая жена. Она ничего не смыслила в покере, но когда я приходил домой, она мне все время повторяла: «Не делай глупостей». Для меня это было в новинку. И сейчас, когда меня подмывает в игре сделать какой-нибудь глупый колл, я повторяю про себя: «Дэн, не делай глупостей»…
 
Падрейг Паркинсон: — …а я бы все равно заколлировал! Я слишком любопытен… (смеется)
 
PokerPlayer: — Кто, помимо бывших жен, оказал на вашу жизнь самое большое влияние?
 
Падрейг Паркинсон: — Папа Римский.
 
Даниэль Негреану: — Мои родители. Они сильно повлияли на мою жизнь. Помню, когда я был подростком, им не нравилось, что я играю в игры, а не зарабатываю деньги. Но однажды, когда я купил своей маме большой дом, она сказала, что обожает покер.
Падрейг Паркинсон: — Помню, однажды легендарная Колетт Доэрти (игрок в покер из Ирландии) отвела меня в сторонку и сказала: «Я знаю, что ждет тебя в будущем. Сначала ты почувствуешь, что весь мир брошен к твоим ногам, а потом прое#ешь все на свете». Так и вышло! (смеется)
  Автор — Кейр Маккей (Keir Mackay)
Перевод и обработка материала — Александр «alexoxol» Гинько

«Porta et Orbis». Моя одноэтажная Америка. Восьмая часть. Лафлин как тоска по «Дикому Западу».
Вдали от Вегаса. Полагаю, общим правилом для Вегаса периода ВСОПа будет следующее: чем дальше от Стрипа, тем игра лучше. Мы проверили эту гипотезу предельным случаем – съездили покатать в городок Лафлин, расположенный в паре часов езды от Вегаса, на реке Колорадо и границе штатов Невада и Аризона. Там было весело и с приключениями! …
 Дорога на Лафлин. Не буду останавливаться на общих впечатлениях. Дорогу из ЛА в Вегас я описал где-то в прошлых частях. Дорога из Вегаса в Лафлин мало чем отличается. То же идеальное шоссе с идеальным движением и редкими нарушителями, про которых можно смело биться об заклад – они не американцы. Те же прикольные заборчики вдоль шоссе, которые, как мы теперь знаем, поставлены для защиты диких животных пустыни. Те же безмолвные красные скалы и бурые колючие кактусы, которые рано или поздно вернут себе пространства, временно завоёванные бледнолицыми колонизаторами.
Шоссе на Лафлин очень провинциальное. Это, считайте, тропинка, по которой можно из Вегаса выбраться на сороковое шоссе, которое уже магистральное и летит через весь американский юг, стартуя в Лос-Анжелесе и упираясь в Атлантику совсем рядом с Майами. А для любителей типологических сравнений добавлю: шоссе из Вегаса на Лафлин имеет девяносто пятый номер. Трасса 95!
По-моему, на этой пустынной 95 трассе мы впервые увидели огромную долину, полностью застроенную солнечными батареями. В Америке солнечная энергия в почете. Домовладельцы, которые переводят свои дома на солнечную энергию, активно стимулируются государством. Во-первых, получают крупные целевые кредиты, а сегодня с этим в Америке проблемы. Во-вторых, когда новая энергетическая установка начинает функционировать, она включается в федеральную систему. Это означает, что вся выработанная твоей батареей энергия, но тобой неизрасходованная, забирается в сеть, и ты на этом зарабатываешь. Даже не знаю, с чем сравнить. Пожалуй, вспоминается только из далеких советских времен — сбор макулатуры и обмен ее на талоны, по которым можно было приобрести дефицитные книги.
Есть мемориальный участок шоссе, посвященный ветеранам разных войн, в которых США участвовали. Миля ветеранов Первой Мировой, следующая — ветеранов Второй Мировой, и так далее – корейская война, вьетнамская, Ирак, Афганистан (какие-то, возможно, пропустил). Не готов комментировать, просто констатирую — видел такое своими глазами.
Лафлин. Лафлин – это такая классная провинция в стиле Дикого Запада. Им особо и стилизовать ничего не приходится, Лафлин сам по себе – маленькая симпатичная стилизация.
Сворачивая где-то на сотой миле с 95 шоссе налево в каньон, ты вдруг видишь внизу под тобой змеящуюся голубую ленту Колорадо.  Настоящая полноводная река, которую я после месяца в пустыне никак не ожидал встретить.
На берегу – Лафлин. Маленький провинциальный городок, вытянувшийся вдоль Колорадо.  Гостиницы, казино и клубы с красавцем RiverPalace в центре панорамы. Это такое колесный пароходик с казино.
Мы остановились в гостиничном комплексе Harrah's, который принадлежит крупной игорной корпорации Harrah's Entertainment. Оформляешься, вселяешься, идешь катать.
Перед игрой мы вышли на балкон с видом на реку. С этого места вообще никогда не отгадаешь, где ты находишься. Река шумит — на ней даже пороги видны, речные вагончики и маленькие катерки, пляжные зонтики и отдыхающие под ними, водные лыжи и прочие «непустынные» атрибуты.
 В покерной комнате. С первого же взгляда ясно, что мы прилично продвинулись с побережья на юго-восток. За столами много представителей латинской расы. Самбреро или кольтов на боку не видно, но в принципе и то, и другое предполагается.
 Как театр в России начинается с вешалки, так оффлайн в США начинается с листа ожидания. Менеджмент поддерживает высокую игровую плотность, поэтому по факту, скажем, шести ожидающих игроков новый стол не открывается. По русским меркам это немножко досадно. Правда, ты ни о чем не паришься. Мы, например, оставили телефонный номер и пошли перекусить в мексиканское кафе, расположенное здесь же, в холле отеля.
 Еще раз об американских порциях. Имейте ввиду, они огромные. Мы со временем привыкли заказывать одно блюдо на двоих, а то и на троих. Здесь, например, оказавшись первый раз в мексиканском заведении, мы забылись и каждый заказали и салат, и горячее.
Пока мы ожидали заказ, нам принесли огромную тарелку кукурузных чипсов, два огромных соусника и что-то еще. Когда заказ подоспел, мы были уже безнадёжно сыты. Тем не менее, наши четыре тарелки можно было на грузовике ввозить в зал. Всё пропало. Классический американский туристский косяк.
 Игра. Не буду описывать игру, делал это уже раньше. Повторю общий принцип: чем дальше от вегасовского Стрипа, тем игра лучше, но в обязательном порядке требует подстроек.
 Наши приключения. В Лафлин мы поехали большой компанией. Алина и ее парень Фил, Алинин брат Эрик и его девушка Кристалл, ну, и мы с Серёгой, типа «товарищ Алиев с товарищем  Шеварднадзе».
А надо заметить, что все мы в той или иной мере в покер играем. Все его в той или иной степени любим. Если оценивать по десятибалльной шкале наш интерес к покеру, то все мы получим оценки где-то в районе 7–8 плюс-минус. Все, кроме Фила. Фил по десятибалльной шкале получит крепкую двадцаточку. Он кристалльный лудоман без страха и упрёка.
О Филе можно рассказывать много. Я расскажу чуть-чуть, потому что в дальнейших приключениях он будет играть важную роль.
Вы ведь понимаете, что такое лудоман?  Это человек, для которого игра мало того, что представляет самостоятельную ценность (что, на мой вкус, правильно), она еще представляет главную ценность (что сомнительно), а порой и единственную ценность (что … опять правильно?!). Поэтому Фил играет активно не только объективно сильные руки, но также совпадения и карманки, гатшоты и картинки, бэкдоры и блокираторы,  а также руки, которые по Филовому глубокому внутреннему пониманию мира станут победными. И иногда, по настроению, он немножко расширяет этот узкий спектр, чтобы не прослыть уж чересчур тайтовым игроком, что, конечно, было бы неудобно.
Я неоднократно видел, как Фил набивал пятерной стек за первые полчаса игры. Но я ни разу не видел, чтобы он уходил, не засадив по итогу хотя бы три стека. Фил утверждает, что он постоянно выигрывает помногу, а те проигрыши, которым я  был свидетелем, связаны с каким-то сказочным невезением. Не буду спорить, возможно, это так и есть.
Фил имеет древние шотландские корни и, выпив, с удовольствием вспоминает об этом. Поэтому он простой дружелюбный парень, любит пообщаться и хорошенько выпить. Пообщавшись и хорошо выпив, он любит покатать.
 Играли мы долго. Под винцо и коктейли, рейзы и ререйзы вечер летит незаметно. Где-то в четыре утра я закончил сессию и совершил идеальный ход. Я наверняка не самый мудрый человек на свете, но некоторые совсем уж очевидные вещи понимаю. Для меня было очевидно, что скучно и тривиально этот вечер не завершится. А мне через сутки надо было стартовать в Мэйне. Поэтому я подошел к Серёге с траурным таким видом и сказал, что мне надо поехать «домой», потому что я что-то совсем устал, а мне надо хорошенько отдохнуть и подготовиться к Мэйну. Тем более, что Серёга в доле и тоже заинтересован. У Серёги в тот вечер долго не складывалось. Поэтому он был весь в игре и не оказал энергичного сопротивления. Я быстренько-быстренько, пока никто не передумал, раскланялся, схватил в номере вещи, прыгнул в нашу Хендаечку и был таков!
 Мое одинокое путешествие «домой» в Вегас было прекрасным. Пустая ночная дорога, темень такая, что слепнешь даже от своих фар, и знойное дыхание спящей пустыни. Под негромкое урчание мотора ты поглощаешь мили земли чужой и прекрасной. И с грустью думаешь о Родине. «Я в весе-э-эннем лесу-у-у! Пил берё-о-о-зовый со-о-ок!…»
Поэтому дальнейшие лафлинские события описываю уже со слов Серёги…
 Долго ли коротко, но все, кроме Фила, наигрались. Эрик с Кристалл встали и куда-то свалили. Серёга тоже сел в сторонке, кофеёк попивает и в планшет втыкает.
Фил стоит насмерть. Катает. Алина рядом дежурит, чтобы чего не вышло. Как-то все же ей удалось уговорить Фила прерваться. Позвонили Эрику, а они, оказывается, в соседнем ночном клубе тусят. Все снялись и помчались в тот ночной клуб.
 В клубе вечеринка в разгаре. Музыка-танцы, визги-крики, спиртное рекой и куча общения. Наши все уселись за столик, и откуда-то нарисовалась еще пара: колумбиец и американка. Как впоследствии выяснилось, они еще раньше познакомились с Филом, пока тот отбегал от покерного стола и по дороге сделал пару ставок на блэкджеке. Все стали здороваться-знакомиться.
Колумбиец спросил Серёгу, типа «откуда ты, бро?». А Серёга уже всем доволен. И отвечает, что он, мол, из Никарагуа. Колумбиец подскочил до потолка и полез обниматься. Типа почти земляка встретил среди этих гринго.
 Все пьют-веселятся. В это время к столу подваливает черный чувак и приглашает американскую подругу колумбийца на тур вальса. Не знаю, как там у них принято, но американка соглашается и уходит танцевать. Все пьют-веселятся.
А Фил уже на взводе. Кричит Серёге и колумбийцу, что знает здесь одно место. Где игра совсем сладкая. Пойдём – кричит – обыграем всех за полчаса, а потом вернёмся! Серёге все хорошо, он улыбается.
 А колумбиец в этот момент заметил неладное. То ли правда, то ли ему показалось, что кавалер начал его подругу тискать и всё такое. Взвился колумбиец и ринулся через танцпол к подруге. Все пьяные-веселятся.
Слово за слово, веселье переходит в пикантную стадию. Колумбиец кричит что-то типа, я твою негритянскую задницу в порошок сотру и дам тебе нюхать вместо кокаина. А негр орет, что он его латинскую жопу на колумбийский флаг порвёт и тоже что-то ужасное сделает. Шум-гам-крики. Весело и никакой тебе пресной толерантности.
А уже прибежал миллион охранников. Девки какие-то плачут, мужики петушатся, всех успокаивают и просят разойтись.
Причем, Серёга отмечает, что на нормальной русской дискотеке все бы уже давно закончилось мордобоем и поножовщиной. У них же – ни в какую. Все разошлись без крови и неприятностей. Не думаю, что дело в хлипкости американской нации. А в чем дело – не знаю. Поэтому просто констатирую.
 Пока все это веселье продолжалось, Фил, воспользовавшись суматохой, слинял катать дальше. Алина с Серёгой помчались искать его по Лафлину, а Эрик с Кристалл и американкой остались.
Нашли Фила нескоро. В том же казино, где начинали играть в покер. Теперь Фил играл в блэкджек, и перед ним высилась гора фишек. Играл он по максимуму стола.
Алина почувствовала недоброе. Она бросилась к Филу, умоляя его закончить, раз у него такой хороший выигрыш. Фил, естественно, ни в какую. Кто же будет заканчивать игру на такой положительной волне?
Не знаю, как быстро у Фила кончились бы фишки, но Алина подкралась к Филу сзади, цапнула дорогие черные фишки – и бежать! Фил – в крик! Спасите, помогите, хватайте воровку! Алина бежит в номер, охранники – в шоке,  Серёга тоже направился в номер, ожидая продолжения банкета.
 В номере уже сидели Эрик с Кристалл и ругались. Оказывается, Кристалл с американкой куда-то умотали, и Эрик их искал. Теперь он выговаривал Кристалл что-то вроде «Я сказал тебе подойти ко мне. Куда ты пошла? Ты должна меня уважать!». А Кристалл отвечала что-то типа «Я свободная женщина! Куда хочу, туда иду! Ты мне не указ!».
Вдруг в номер ворвался Фил, злой и замазанный. И выгнал всех из номера. Сказал, что это его номер, и чтобы все отсюда убирались. Серёга вышел и лицом к лицу столкнулся с десятью охранниками, которые мялись перед дверьми, не зная, что делать.
«Привет, парни! — обратился к ним Серёга. – А почему вы без шерифа? Почему шериф пропускает такое представление?»
 Дальше Серёга уже нечетко помнил канву праздника. Как-то получилось в итоге, что они все же помирились, собрались и поехали домой. Алина была за рулём, пьяный Фил на переднем кресле, а сзади – пьяные Серега, Эрик и Кристалл.
Фил ругался. Он кричал, чтобы Алина никогда не трогала его фишки на положительном счете. И требовал, чтобы она ему не возражала. Алина и не возражала, но Фила это еще сильнее раздражало. Поэтому он время от времени хватался за руль и дергал его, что есть силы.
Иногда он обращался к Серёге с вдохновенной речью. Говорил, что он из древнего шотландского рода убийц. И что теперь они с Серёгой поедут в Россию и будут всех убивать. Потому что в  России это приветствуется.  Серёга отвечал, что – да, Фил, поедем, конечно, и будем всех убивать, только руль-то не хватай, пока мы до России не добрались.
Где-то на подъезде к Вегасу Фил развеялся.  Попросил у всех прощения, сказал, что он, пожалуй, переборщил, но все равно просил Алину не трогать впоследствии его фишки на положительном счете. Про убийства в России не вспоминал!
 Поздно вечером, когда я уже отдохнул и даже соскучился, Серёга вернулся и поведал мне обо всех веселых лафлинских приключениях. Я порадовался, что так ловко слинял. Следующим утром мне предстояло стартовать в Мэйне. Об этом в следующей части…

Покерный Лос-Анджелес. Опыт погружения. Часть 4
Екатерина Римская-Корсакова   Я продолжаю свою историю про путешествие в Лос Анджелес.    Кто, во что и как играет в ЛА. Часов около семи вечера зал был заполнен процентов на 90, по моим ощущениям. Здесь все возможные в нашей галактике формы жизни играли во все существующие формы покера.   Пространство большого покерного зала в Коммерсе условно делится на три примерно равные по количеству столов части. В качестве границы — только в два раза более широкие проходы между столами, вот и все. Но несмотря на зыбкость границы ареалов, их обитатели практически не смешиваются. В двух крайних частях расположены столы с более дешевыми играми, в центральной — более дорогие. Поэтому, как водится, крайние части гораздо более шумные, чем середина, иногда казалось, что вот теперь уж точно кто-то затащил миллионный джек-пот, ан нет — оказывалось, что очередная китайская бабушка выиграла олл-ин, подняла аж двадцать баксов!   С одной стороны зала играют в TH с блайндами 1/1, а может и меньше, и в Omaha Limit ½ или что-то около того (если кто не в курсе, Оmaha PL — это изобретение русских, американцы такого себе позволить не могут — дороговато). Может там были и другие игры, я, честно говоря, особо не интересовалась.  Контингент на тех столах собирался довольно колоритный. В основном там были мексиканские и прочих национальностей работяги средних лет, бойкие тетеньки в обтягивающих брючках и при макияже, а также коренные американские китайцы/корейцы/вьетнамцы всех цветов, возрастов и размеров, очень шумные и обладающие все как один крайне громкой и неприятной манерой смеяться (каждый раз кажется, что смеются лично над тобой, причем явно с издевкой). Все эти люди приходят сюда посмотреть баскетбол на большом экране, выпить пива и весело провести время. Они болтают на плохом английском со всеми возможными вариантами акцентов, ругаются и периодически бегают делать ставки на спорт и скачки в специальную комнатку — чтобы погромче болеть «за своих». Подозреваю, что игра в этой части зала довольно лузовая, тихих скучающих столов я там вроде бы не замечала.   С другого края зала играют в Omaha Hi-Low с блайндами ½, в 7Card Stud с анте в 1 доллар, и в TH ½ (весь TH у них NL, другого не встречала). Здесь царит совсем другая атмосфера. За столами омахи и стада практически нет китайцев и мексиканцев, средний возраст игроков — что-то около шестидесяти. Для тех, кто любит нетривиальное времяпровождение и читал книги не только по TH — очень рекомендую эту часть зала, по моим ощущениям игра там послаще дорогого техаса, да и поинтереснее. В основном там играют очень классические американские дедушки и их очень классические моложавые американские жены. Многие из игроков знают друг друга очень много лет. Они тихо и неспешно беседуют, обмениваются новостями и периодически пытаются друг друга очень мило заблефовать. С ними играет некоторое количество профессионалов — тоже не юного возраста, потому что, чтобы профессионально играть в стад, надо не только быть подкованным теоретически, но еще быть внимательным, обладать колоссальным терпением и все время наблюдать стол, а не сидеть уткнувшись в какой-нибудь гаджет, что ну никак не может не делать молодое поколение игроков. Поэтому сие поколение заняло столы по соседству и, натянув свои капюшоны, играет в техас ½, отрабатывая друг на друге и на случайных туристах приемы чемпионов и с тоской и трепетом поглядывая в центр зала, туда, где идет «большая игра».   В Commerse Casino на всех столах стоит ограничение на максимальный и минимальный бай-ин. На большинстве столов он составляет диапазон 50–100ББ, это при том, что стеки у части игроков на момент твоей посадки за стол могут составлять и 1000ББ. Отдельный тамошний феномен — игры с фиксированным бай-ином в 40ББ, в живой игре я с таким столкнулась впервые.  Таким образом, большая игра — это техас с блайндами от 5/5 с бай-ином 300–500 долларов или с фиксированным в 200, и техас 5/10 с бай-ином 500–1000 или фиксированным в 400. Один из самых дорогих по факту столов, собиравшихся регулярно, играл именно в это — там была гораздо более живая и безбашенная игра, чем на столах с полными стеками, чем-то это мне все напоминало родину. Они ставили вечером на стол по 400 долларов, шли в олл-ин, докупались, и к утру на столе стояли тысячи, если не десятки тысяч.  В центре зала, где мы с Напарником и провели нашу «командировку», происходит все самое интересное. Здесь не разыгрываются самые крупные банки, они разыгрываются в другом зале, где собираются дорогие лимитные игры, и изредка, по рассказам, очень дорогие безлимитные. Но именно сюда приходят почти все обеспеченные фиши, и все самые интересные регуляры, которых не привлекает до жути скучный TH Limit. Здесь происходят самые веселые разговоры и рассказываются самые интересные истории. Здесь играют престарелые покер-про, которым жарко в Вегасе. Один из них меня в прямом смысле «в гроб сходя благословил». Я играла за столом рядом с легендарным Бобби Хоффом, умершим в августе. Он проникся ко мне большой симпатией и сказал, что я обязательно выиграю чемпионат мира в этом году. Хотя не исключено, что он симпатизировал всем вокруг, но все равно приятно было. Весной он выглядел уже совсем плохо, но играл все равно отменно. Правда сидеть с ним рядом было крайне утомительно — он болтал без умолку, а сказать, что у него были проблемы с дикцией — ничего не сказать.     Из непокерных знаменитостей там постоянно играет, например, Джеймс Вудс. Очень умный мужик, надо сказать, здорово понимает игру!     И еще один актер часто появлялся — Дон Чидл, это который в «11–13 Друзьях Оушена» и в «Железном человеке».     С ним не играла, но то что видела со стороны — море обаяния и гипертайт.   Там еще много кого ходило, при виде кого туристы начинали перешептываться, но я сериалов не употребляю, а потому никого из современных звезд признать не способна, к сожалению.

Негреану и Паркинсон. Беседа в пабе. Часть 1
Сегодня мы обратимся к прошлогоднему, но от этого не менее интересному материалу на британском сайте pokerplayer.co.uk. Ирландский паб… Даниэль Негреану и Падрейг Паркинсон в неформальной обстановке…
 
Уж кого-кого, а Даниэля Негреану и Падрейга Паркинсона с первого взгляда никак не назвать близкими друзьями. Что у них может быть общего? Первый — ортодоксальный веган и признанная суперзвезда Pokerstars, второй — крепко закладывающий за воротник ирландец. Тем не менее они действительно являются одними из лучших друзей, и у них намного больше общего, чем можно себе это представить.
 
Даниэль Негреану и Падрейг Паркинсон
 
Они оба являются выходцами из тех времен в покере, когда слово игрока можно было запросто сравнить с банковским чеком. Когда они встретились в шумном ирландском пабе в Дублине, и ваш покорный слуга (Кейр Маккей — прим. пер.) увязался за ними хвостиком, они были не прочь вспомнить былые времена и попытаться решить все проблемы покера. А где еще, как не в баре?
 
PokerPlayer: — Парни, на двоих у вас больше пятидесяти лет опыта игры в покер. Есть ли какая-то главная вещь, которой вас научила игра?
 
Падрейг Паркинсон: — Если не будешь постоянно двигаться вперед, то сдохнешь.
 
Даниэль Негреану: — Точно! Есть множество парней в покере, которые с возрастом превращаются в хлам. Они начинают ныть, что, мол, вокруг столько молодежи, и все они играют как-то дико и сумасшедше. А как насчет того, чтобы сесть и попытаться узнать, как же они все-таки выигрывают, адаптироваться и понять, что и против их безумной агрессии есть свои контрмеры…
 
Падрейг Паркинсон: — Если ты был в чем-то прав с десяток лет назад, это не означает, что и сегодня ты прав. Это значит лишь то, что вот тогда, в тот момент, ты был прав. И все. Если ничему не учиться у детей, можно запросто захиреть.
 
Даниэль Негреану: — Подумайте о покере так же, как о футболе. Если вы были блестящим тренером в 80-х, вы же не думаете, что, резко перенесясь в настоящее, ваши прежние тактики сработают безупречно? Конечно, нет. Всегда нужно учиться чему-то новому. Не стоит отказываться от совершенствования того, что поддается совершенствованию. Десять лет назад я играл минирейзами и все считали меня идиотом. Теперь так играют все.
 
PokerPlayer: — Что еще изменилось в жизни игроков в покер за последние, скажем, десять лет?
 
Даниэль Негреану: — Игроки стали другими. Люди, приходившие в покер десятки лет назад, попадали в игру совершенно разными, замысловатыми путями. Сегодня история всех молодых игроков абсолютно одинаковая — поступили в институт, начали катать двадцать столов одновременно в онлайне, поставили покерный софт, купили капюшон, отпустили небольшую бородку и научились обращаться с деньгами.
 
Они же, блин, реально понимают, что такой банкролл и как им управлять! Раньше верхней границей наших ставок была глубина кармана…
 
Даниэль Негреану (художник — Мио Такада)
 
PokerPlayer: — Разве с годами отношение к банкролл-менеджменту у вас не изменилось?..
 
Падрейг Паркинсон: (смеется)
 
Даниэль Негреану: — Знаешь, я не тот парень, которого нужно спрашивать про банкролл-менеджмент…
 
Падрейг Паркинсон: — Просто раньше об этом никто не думал. Двадцать лет назад я играл в Дублине, и игра была более дорогой, чем сейчас, потому что размер ставок был ограничен количеством денег у игроков. Затем парни вроде Доннахи О'Ди начали бубнить, что нельзя подвергать риску единовременно более 10% банкролла… Я непонимающе смотрел на них и переспрашивал: «Единовременно? Это за один день или за одну раздачу?» Жизнь тогда была более беспечной…
 
PokerPlayer: — Ты скучаешь по тому беспечному времени?
 
Падрейг Паркинсон: — Ну уж нет, как можно скучать по временам, когда у тебя не было ни гроша?!
 
Даниэль Негреану: — А я вот скучаю по романтике тех лет. Скажем, сейчас, если кто-то проигрался и остался кому-то должен денег, его просто с дерьмом смешают, втопчут в грязь. Так нельзя. Раньше вполне возможна была ситуация, при которой человек проигрался и отдает деньги частями, когда появляется возможность. Сейчас этого не терпят. Сейчас тебе уже на следующий день заявят: «Чувак, ты мне должен $1,300, а сегодня утром деньги на мой банковский счет так почему-то и не поступили!» Да дайте вы им немного времени, пусть отыграются.
 
Падрейг Паркинсон: — Посмотрите на то, что люди говорят и пишут об Эрике (Линдгрене). Если внимательно почитать всю эту ересь в его адрес на 2+2, можно понять, что там нет таких, кому бы он не отдал долг хотя бы частично. Все обвиняют его лишь в том, что он очень медленно закрывает свои долги. Блин, да если бы все, кому я занимал деньги, отдавали бы мне их медленно, я был бы просто счастлив!
 
Даниэль Негреану: — Если человек отказывается признавать свои долги, это означает, что и платить он по ним не собирается. Но если он все признает и отдает долги по частям, к тому же, если это карточные долги, это совершенно другая история! Если бы Падрейг попросил у меня пять тысяч до пятницы, я бы посчитал его слова абсолютной гарантией возвращения денег. Если бы он проиграл их по глупости, я бы не стал требовать деньги назад немедленно.
 
PokerPlayer: — Форумы вроде 2+2 оказывают на игру негативное влияние, в частности, все эти разговоры о Линдгрене и т.д.?
 
Даниэль Негреану: — Тут все сложно. Люди на форумах в основной массе не понимают, как устроен мир гэмблинга изнутри. Эрик [Линдгрен] сделал много всяких глупостей, но не стоит его постоянно тыкать в это носом!
 
Падрейг Паркинсон: — Часто на форумах появляются довольно грамотные люди, которые говорят разумные и правильные вещи, но даже они могут ранить.
 
Падрейг Паркинсон
 
Даниэль Негреану: — В онлайне вообще все такие смелые. Если ты встретишь кого-то из них в казино, они и слова тебе не скажут. Но за экраном монитора рот у них просто не закрывается. Я несколько раз встречался лично с парнями, которые писали про меня в интернете невесть что. При встрече они подходили и говорили: «Как дела, приятель?» Да ладно тебе! Если хочешь что-то сказать, говори! Не надо придуриваться при встрече, что ты ничего такого не писал.
 
PokerPlayer: — Научил ли вас покер уважению к деньгам, даже если управлять вы ими так и не научились?
 
Даниэль Негреану: — Нет, даже наоборот. Покер забирает у людей уважение к деньгам и выкидывает его к чертовой матери. Недавно я принимал участие в каком-то благотворительном турнире вместе с Филом Хельмутом и всеми этими богатеями. Игроки в покер постоянно докупались в турнир, а бизнесмены сидели и играли очень тайтово. У бизнесменов уважение к деньгам в крови, но в этом есть и минусы — им сложно с ними расставаться. Когда всю жизнь имеешь дело с фишками, то не чувствуешь за ними реальных денег.
 
Падрейг Паркинсон: — Есть старая пословица — тот, кто изобрел деньги, был очень умен, а тот, кто изобрел фишки, — просто гениален. Игра в покер учит чему-то очень важному в обращении с деньгами — а именно, что они сами по себе не столь важны, как многие думают. Они нужны лишь тогда, когда их нет у вас или у ваших друзей. В остальном же это просто очки в игре.
 
Даниэль Негреану: — Тут еще многое зависит от образа жизни. Для многих молодых ребят очень важно, сколько стоят их наручные часы. Я знаю парня, который хотел купить машину — так он пришел в дилерский центр и сказал, что не хочет машину дешевле $150,000 (смеется).
 
Падрейг Паркинсон: — Здесь есть и минусы, и плюсы. Полагаю, игроки в покер лучше остальных понимают, что деньги — это еще не все, мир без них не перевернется. Если у вас отложены деньги для оплаты жилья в конце месяца, с остальными деньгами можно делать все что угодно. Они для этого и нужны.
 
Во второй части Даниэль и Падрейг поговорят о личностных качествах игроков, о взлетах и падениях, об отношении сообщества к игрокам, о своих первых выигрышах, о славе и о том, кто повлиял на их жизнь в большей степени.
Продолжение следует…
  Автор — Кейр Маккей (Keir Mackay)
Перевод и обработка материала — Александр «alexoxol» Гинько
Статья была опубликована на www.pokerplayer.co.uk